[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: dashkkyar  
Интервью с Гаджимурадом Гасановым..
ТАВАСПАРАНецДата: Суббота, 18.03.2017, 15:43 | Сообщение # 1
Группа: Пользователи
Сообщений: 106
Статус: Оффлайн
 Интервью журнала «Российский колокол» с Гаджимурадом Гасановым,
автором сборников рассказов и повестей «Млечный путь Зайнаб. Зарра» 
Гасанов Гаджимурад: «Млечный путь Зайнаб. Зарра» Том 1. — М.: Интернациональный Союз писателей, 2017. — 288 с. (Современники и классики).
Гасанов Гаджимурад: «Млечный путь Зайнаб. Зарра» Том 2. — М.: Интернациональный Союз писателей, 2017. — 162 с. (Современники и классики).
Писатель Гаджимур Гасанов по образованию филолог, главный редактор республиканской газеты «Зори Табасарана» Республики Дагестан. Родился в селении Караг Табасаранского района Республики Дагестан.
Автор сборников и рассказов: «Зайнаб», «След рыси», «Петля судьбы» на табасаранском языке, романа-трилогии «Урочище оборотня», сборника повестей и рассказов «Зайнаб» на русском языке.
Книги «Млечный путь Зайнаб Зарра» представляют собой сборник рассказов и повестей, объединенных одной идеей — нужно бороться со злом, нести добро в этот мир, жить на земле по законам, спущенным сверху Богом.
За чтением книги приходят размышления о смысле жизни, о добре и зле, о жизни и смерти, о любви и верности, о вере в Бога. Человек, как часть природы, смертен, и разум дан ему для того, чтобы сделать правильный выбор, чтобы на смертном одре не пожалеть о прожитой жизни. В такие моменты невольно приходится переосмысливать свою жизнь.
Произведения автора посвящены Кавказу, жителям гор. Он в произведениях географическим, пространственным обхватом выходит и за пределы земной орбиты, в Космос, параллельные миры. Творчество автора выделяют характерные типажи героев, представление народной культуры и традиций, и нередко — трагизм сюжетов. За героев по-настоящему переживаешь и проявляешь сострадание к их судьбе.
Отдельное слово хочется сказать о мастерстве автора в описании природных пейзажей. Только истинный уроженец Кавказа может настолько любить природу родного края, чтобы уметь описывать ее красоту до такой степени красочно и реалистично, что перед глазами читателя предстают живые картины. Описания природы не нагружают, а наоборот, играют роль «островков», на которых читатель может отдохнуть душой.
Книги предназначены для широкого круга читателей, это отличная возможность окунуться в культуру, быт Кавказа и научиться смотреть на мир с любовью.
На днях мы встретились с известным дагестанским (табасаранским) писателем Гаджимурадом Гасановым и попросили его рассказать о книге, своем творческом пути. О том, как созревала книга, как, где создавалась, что вдохновляла писателя на создание такого крупного произведения, откуда он черпает творческие силы.
- Гаджимурад Рамазанович, расскажите, когда Вы приступили к созданию художественного произведения?
- Небольшие рассказы, зарисовки, стихотворения в прозе я писал, начиная с пятого класса. В этот волшебный творческий мир я окунался в родном селении Караг по вечерам в старинном отцовском доме у горящего очага. Окна комнаты, где я занимался, спал, были расположены на юг и на запад, откуда открывался прекрасный вид на Малый Кавказский хребет, на его самые высокие пики - Каркул-даг, Джуф-даг, Урцми-даг. Оттуда по ночам я с замиранием сердца наблюдал за восходом луны, ее заходом, за планетами солнечной системы Марсом, Юпитером, за Большой и Малой Медведицами, Полярной звездой. Под нашим селением протекала речка Караг-чай с удивительно чистой, прозрачной водой, которой своим журчанием передавала мне дыхание родного народа, его мелодии, напевы. Она являлась одним из притоков Рубас-чая, который впадал в Каспийское море. С окон своей комнаты, большой веранды, открытой на юго-запад, мне открывалось невообразимое окно в волшебный мир: цепь зеленых холмов, альпийские луга, леса, которые начинались за нашим селением и продолжались до Малого Кавказского хребта, в небесную синеву. 
Первые свои литературные пробы: небольшие рассказы, заметки, стихи в прозе я публиковал на родном табасаранском языке в районной газете «Зори Табасарана», куда после окончания дагестанского государственного университета им В. И. Ленина вернулся работать корреспондентом. А потом, через четыре года, судьбе было угодно мне ее возглавить. В 1995 г. районную газету преобразовали в республиканскую газету и перевели в столицу республики г. Махачкала. В студенческие годы я свободно творил на родном табасаранском и русском языках. Тогда, будучи студентом ДГУ, я на русском языке написал и издал несколько небольших рассказов в журнале «Студенческий меридиан». Но в связи с тем, что среди табасаранцев было очень мало писателей, пишущих прозу и с целью популяризации табасаранского языка (табасаранцев в России очень мало, всего сто сорок тысяч), мои наставники настояли на том, чтобы свои произведения я издавал на табасаранском языке. Я должен был пойти на такой шаг, хотя ни на минуту не прекращал что-то творить на русском языке. Первый свой серьезный сборник рассказов и повестей «Зайнаб» на табасаранском языке издал в Дагестанском книжном издательстве в 1992 г. В том же издательстве в 1996 г. вышел второй сборник рассказов и повестей «След рыси», а в 2008 г. издал сборник рассказов и повестей «Петля судьбы». А в 2016 г. в издательстве «Написано Пером» г. С-Петербург вышел большой сборник (24 а. л.) рассказов и повестей «Зайнаб» на русском языке.
- Откуда черпаете вдохновение в своем творчестве?
- В детские, отроческие годы для меня неиссякаемым кладезем вдохновения, знаний народного фольклора стала моя мама Зайдат. Она знала сотни сказок, разных рассказов, былин, очень много народных песен. Как правило, мы по вечерам всей семьей собирались у семейного очага. Чтобы маму настроить на хорошее расположение, днем мы вместе племенниками и племянницами (тогда мы все четыре брата жили одной большой дружной семьей, я был самый младший), в огороде, по дому выполняли, все, что нам не поручали, а вечером в ответ она нас награждала очередным удивительным своим рассказом. Мама было прекрасным сказителем народных сказок, былин, и она детально помнила все, что в детстве сама слышала. Кроме этого, у нас в селении была богатейшая библиотека с российской, советской и мировой классической литературой. До окончания восьмого класса я успел перечесть всю художественную литературу, которая там была. С богатой библиотекой мне повезло и в районном центре Хучни, где окончил среднюю школу. Мне очень повезло с профессорско-преподавательским составом филологического факультета ДГУ, куда я поступил на очное обучение. Своими знаниями, которые тогда давал университет, прославился на весь Северный Кавказ и за его пределами.
- Есть ли у героев Ваших рассказов, повестей реальные прототипы? Сюжеты основаны на реальных событиях?
- Я хочу отметить, что все мои рассказы и повести являются звеньями одной цепи: один рассказ является продолжением другого, одна повесть заканчивается, с теми же сюжетными линиями, героями, событиями жизни продолжается другая. Они создавались так, словно из звуков образуются слова, из слов выражения, они, словно узлы на табасаранском ковре, сплетаются в рассказы, повести, национальные орнаменты... Они стали одним бесконечным рассказом, который рассказывается бесконечно и на одном дыхании.
В СуперИздательстве г. Санкт-Петербург одновременно с первым и вторым томами «Млечный путь Зайнаб. Зарра» свет увидел третий том «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада». Сегодня у меня готовы к изданию 4 и 5 тома книги «Млечный путь Зайнаб. Очи Бала», которые тоже издам в московском издательстве «Современники и Классики». Кроме того с табасаранского языка на русский перевожу все свои повести, которые также являются продолжением неразрывной цепи произведений «Млечный путь Зайнаб».
Да, у многих героев моих произведений есть свои реальные прототипы. Прототипом Зайнаб является обычная горянка, которая в годы Великой Отечественной войны работала председателем одного из колхозов района. Трагичную историю этой мужественной женщины мне долгими зимними ночами рассказывала моя мама. К 1943 г. в лесах Табасарана накопилось очень много дезертиров, врагов советской власти, которые просачивались со всего Южного Дагестана. Они по ночам нападали на колхозные склады с продовольствием, засиживались у дорог, ведущих из населенных пунктов в районный центр, грабили, убивали сельских активистов, пешеходов.
В ту злополучную ночь сияла полная луна. Во главе с председателем колхоза колхозницы на колхозное поле, расположенное напротив селения, серпами дожинали последнюю делянку. До захода луны из района приказано было убрать весь хлеб. Неожиданно из лесного массива к ним верхом вышли семеро бандитов. Они были пьяны и потребовали, чтобы «им привели» одну из молодых солдаток. В противном случае, всех поймают и опозорят. Председатель колхоза поняла, если она не станет на защиту напуганных до смерти женщин, бандиты всех опозорят, а потом расстреляют. Попрощавшись со всеми женщинами, обещав, что с бандитами все увяжет, она, вся бледная, дрожащая, пошла к ним. А остальные женщины гурьбой побежали в сторону селения. В тот вечер председатель колхоза из леса так и не вернулась. Утром ее нашли в лесу, висящей на петле, перекинутой через массивную ветку дуба. Так председатель колхоза своим бесчестием спасла честь колхозниц. А сама, не выдержав позора, повесилась. 
Прототипом Хасана, одного из главных героев книги, является имам одной из мечетей Дагестана, который вел бескомпромиссную борьбу с религиозными фанатиками. Они настигли его и живьем замуровали в дупло дерева.
С Заррой я случайно встретился в 1976 г. в г. Газли Узбекской ССР, куда после землетрясения на восстановительные работы съездил со студенческим строительным отрядом ДГУ. Это случилось так. Ночью я дежурил на стройке, охраняя строительный материал от расхитителей. Утром после дежурства от нашего палаточного студенческого городка на два километра отдалился в пески пустыни «Кизил-Кум». Неожиданно поднялась песчаная буря, которая меня накрыла. Через час буря поутихла, а себя обнаружил в бескрайней песчаной пустыне, где потерял ориентир, где в жару песок прогревается выше пятидесяти градусов. Я запаниковал, решил, что из этого «ада» мне не выбраться. Вдруг, не знаю, что на меня взошло, я простер руки к небесам, обратился к Всевышнему, чтобы он меня спас. Через некоторое время мне показалось, вдалеке замаячила фигура одинокой женщины, которая шла от меня в пески. Внутренний голос мне подсказал: «следуй за ней», и я последовал. Неожиданно в глазах потемнело, закружилась голова, я упал. Очнулся в небольшом кишлаке, на тахте, стоящем в дупле огромного дуба. А у изголовья стоял огромный желтый валун, впоследствии мне стало известно, что он живой, дышит как человек, и он упал с небес. Дуб был тотемный, он весь был обвешан лоскутками тканей, ему поклонялись. Девушку, которая меня спасла в песках, звали Заррой. Впоследствии священный дуб, Небесный камень, стоящий в нем, Зарра стали главными действующими лицами, прототипами моих героев в рассказах и повестях «Млечный путь Зайнаб. Зарра».
Прототипом Шархана, грозы всех животных, обитающих в Табасаранских лесах, стал один из бандитов, который после ельцинской смуты в стране, в годы чеченской войны, ушел в лес. И он с сыном возглавили бандитов, прячущихся в Табасаранских лесах. 
Другим протипом главной героини Зарра (она же ясновидица Зайдат, Шах-пери, Шах-Зада, она же царица Гипербореи Саида) стала жена имама мечети, которого живьем замуровали в дупло дерева, а над ней надругались. Она, не вынося позора, повесилась на том дубе. Прототипом Шархана-охотника, мучителя диких животных, стал один жестокий охотник с нашего округа, который всю жизнь промышлял в лесах, уничтожая все живое. В итоге сам оказался растерзанным волчьей семьей.
Я как одержимый работал над образами Мирзы Калукского, который возглавил освободительную борьбу табасаран против Надыр-шаха, главной ясновидицы Зайдат, колдуньи Пери, сутками не спал, создавая образы Хасана, его любимой Шах-Зады, Зарры. Я полюбил Куцехвостого волка, Рыжегривую волчицу, волчицы Бике, старался им придать все черты, характерные человеку, их ввел в ранг самых умных, трогательных, одновременно сильных и никем не защищенных животных. Очень много времени было уделено созданию образа священного дуба в «Урочище оборотня», Небесного камня, меча, спущенного табасаранам Небесами. Я сутками работал над образами отрицательных героев: Надыр-шаха, колдуньи Пери, Шархана, хищницы Милы, Артиста, Пеликана, Утконоса.
- Несколько Ваших произведений написано на табасаранском языке. Говорят, табасаранский язык самый сложный после китайского языка. Что в вашем языке находятся, ничуть ли, пятьдесят падежей? Сложно ли писать на разных языках, наверное, у каждого языка есть своя специфика.
-Да, говорят, что мой табасаранский язык очень сложный, трудно поддается изучению. Для меня он самый родной, самый легкий. Родной язык, как мать, не выбирают, он передается ее ребенку вместе с молоком. Писать на разных языках и так, чтобы завлечь современного читателя, испорченного Интернетом, - вот главная задача, которая предо мной стояла. Одно дело писать на одном языке, другое дело на базе произведений, написанных на табасаранском языке, на русском языке создавать новое произведение, которое бы не уступило оригиналу, а во многом превзошло. Чтобы увлечь искушенного цивилизацией русскоязычного читателя, здесь одного мастерства мало. Писатель должен чувствовать национальный колорит, дух произведения, созданного на родном языке. И этот дух, орнамент души народа, его матрицу мастерски передать в русскоязычное произведение, так чтобы над ним задумался и московский, и питерский читатели, не только задумались, но и вместе с моими главными героями заплакали. Создавая произведение – вот к чему я стремился. Насколько мне это удалось, пусть скажет мой читатель!
- Есть ли у Вас любимые авторы? Какую литературу Вы читаете?
- В университете профессорско-преподавательский состав, особенно такие, как Н. Горбанев, М. Саркисян, братья Ханмурзаевы, Бройтман во мне привили огромную любовь к произведениям Э. Золя, Л. Толстого, А. Толстого, А. Куприна, И. Тургенева, Ч. Айтматова... В последнее время я увлекся священными Книгами трех авраамических религий, буддизмом, философскими трудами ислама, буддизма. Я читаю много трудов, посвященных магии, гипнозу, потустороннему миру, Вселенной, природе. Иногда пытаюсь представлять себя в космос: на Луне, Марс. Оттуда смотрю на нашу Землю, такую голубую-голубую, ничем не защищенную, шаром крутящуюся во Вселенной. И становится страшно, за людей, загаженную природу, гибнущих на Земле в бессмысленных бесконечных войнах, за завтрашний день, за нашу будущность…
- В издательстве «Современники и Классики» выходят в свет два тома Ваших произведений «Млечный путь Зайнаб. Зарра», а в С-Петербурге СуперИздателстве - третий том «Млечный путь Зайнаб. Шах-Зада». Расскажите, пожалуйста, об этих книгах читателям.
- Выше я попытался кое-что рассказать о героях, как, когда их создавались. К написанию книги приступил в 2002 году. До этого в библиотеках, у знакомых, друзей собирал исторический материал. Сначала я решил, что напишу чисто историческую повесть о нашествии Надыр-шаха на Дагестан и на мою родину Табасаран. Но в процессе создания произведения перед моими глазами стали вырисовываться другие сюжетные линии, картины, образы. Горизонты моего произведения стали расширяться, выходить за пределы Дагестана, России, даже Вселенной. В книге «Млечный путь Зайнаб» я сделал попытку приблизиться к глубокому осмыслению извечных закономерностей народной жизни, не отмененных ни многочисленными войнами, ни взрывами межконфессиональной, внутри конфессиональной ненависти, ни черной завистью. Войны и конфликты – это лишь черный фон, на котором ткется радужная ткань повествований, наполненных священной верой в нравственную чистоту и духовность дагестанского, кавказского, российского народов. Потому, определяя жанр повествований, могу сказать, что на суд читателя вынес цикл больших и малых произведений, четками нанизанных на одну нить. Моя книга - это притча, вобравшая в себе все самые важные события и поступки табасаранского этноса на протяжении столетий, начиная с общинного уклада и языческих культов, кончая сегодняшним днем. Прежде, чем начать рассказывать об окружающем мире, я, как писатель, журналист, для себя решил, сначала этот мир надо хорошенько рассмотреть, расслышать со всех углов, высот, даже с вообразимого Космоса. Я попытался улавливать не свои догадки о нем, а слышать его шепот, дыхание, тихие, беззвучные высказывания, видеть его боли, страдания. И до того, как мои герои начнут жить в истории, постарался показать, как они живут в природе, в вечной колыбели человека, безмолвная память которого живет по законам мудрой справедливости, бережет и поощряет лучшие силы народа, щадит слабых, бережет хрупкость окружающего мира. Сам кругооборот природного времени, ощутимый яснее всего на Земле, не знает деления на прогресс и регресс, на упадок и расцвет. В этом кругообороте природы и мира живут такие яркие личности, как Мирза Калукский, Зайдат, Хасан, Шах-Зада, Айханум. Они сливаются с ними в гармонии. Другие, такие, как карга Пери, Надыр-шах, Шархан, Мила, Артист, Утконос, Пеликан стремятся разрушить природный мир, обратить природное время в рабство. Всякая жизнь - это восхождение. Один останавливаются на собственной сытости, другой идет к вершине. Один поднимается на холм, другой на самую высокую гору. Один отражается в луже, другой на глади океана. Человек реален, истинен лишь тогда, когда он занят делом, когда он является ремесленником, художником, ученым, политиком, творчески постигающим истину. Человек не поселенец на какой-то отдельно выбранной географической точке Земли. Годы и столетия - вот что ему служат колыбелью, местностью, страной, пространством. Он обитатель времени. Только время вправе осудить или возвеличить человека. Таковым я постарался изобразить человека во времени и художественном пространстве в книге «Млечный путь Зайнаб».
Беседу вела Юлия Мустафаева,
специалист по связям с общественностью 
Интернационального Союза писателей
Прикрепления: 7447094.jpg (52.6 Kb)
 
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: